Трудовая концепция антропогенеза это

Проблема происхождения человека — одна из ведущих тем в археологии. Изучение памятников палеолита на протяжении уже почти двух столетий осуществляется прежде всего под знаком разрешения вопросов происхождения и древнейших этапов развития человечества.

За истекшее время накоплен огромный фактический материал и исследованы многочисленные аспекты этого сложного и трудного для понимания процесса. Тем не менее следует отметить, что в изучении антропогенеза в археологии по некоторым даже узловым вопросам до сих пор не достигнуто единства мнений. Указанные противоречия отчетливо проявляются тогда, когда данные археологии рассматриваются в комплексе с выводами других научных дисциплин, занимающихся этой проблемой. Сложилась ситуация, требующая детального анализа проблемы с целью поиска путей ее разрешения.

Прежде всего предстоит осветить основной вопрос: как в современной археологии решается указанная проблема. Чтобы получить ясный и хорошо обоснованный ответ, необходимо рассмотреть ряд частных вопросов: в чем сущность антропогенеза и каковы философско-мировоззренческие принципы решения проблемы; в какой мере они используются при формировании выводов археологии; когда и под влиянием каких факторов сложилась существующая противоречивость во взглядах; и наконец, каковы предпосылки выхода из сложившейся ситуации и создания на этой основе логически упорядоченной научной концепции.

Кратчайший курс антропогенеза. Станислав Дробышевский

Получение ответов на поставленные вопросы предполагает как онтологический, так и гносеологический анализ археологического знания по затрагиваемым вопросам; ибо предстоит рассмотреть не только содержащиеся в нем выводы, но и методы их получения и каким образом происходил процесс становления человека и общества, как в развитии органического мира возникла новая социальная форма движения материи. Эта проблема имеет комплексный междисциплинарный характер, ибо изучение человека в его генетических истоках требует совместных усилий представителей многих научных дисциплин как обществоведческого, так и естественнонаучного профиля. Человек, человеческая деятельность, мир человека — всеобщие категории, раскрывающие специфику социального бытия и его качественные отличия от биологической жизнедеятельности, — вот почему проблема антропогенеза носит ярко выраженную мировоззренческую окраску. Сказанное определяет важную роль методологических аспектов проблемы не только в осмыслении конкретно-научных фактов, но и в определении самого характера научного поиска, в выделении стержневых на том или ином этапе разватия науки вопросов, требующих первостепенного решения. Философско-методологическая постановка проблемы антропогенеза позволяет преодолеть свойственные отдельным научным дисциплинам узко специальные подходы в решении междисциплинарных по содержанию задач и тем самым обеспечить их полноценное участие в формировании целостного знания.

Археология со времени своего возникновения активно включилась в исследование вопросов древности человеческого общества, ибо только она в качестве непосредственного объекта своего исследования рассматривает предметный мир, порожденный новой социальной формой существования жизни. Кроме того, в процессе экспедиционных исследований археологи добывают не только вещественные археологические материалы, но и антропологические источники, позволяющие восстановить процесс формирования тела человека, следовательно, его физических и психических свойств, необходимых для осуществления социальной жизнедеятельности.

Биология 8 класс $3 Происхождение и эволюция человека. Антропогенез

Проблема антропогенеза относится к теоретическим проблемам высокого абстрактного уровня. Она требует рассмотрения человека не в контексте многообразия его конкретно-исторических форм существования, а как всеобщего субъекта истории, носителя качественно отличной от биологической социальной жизнедеятельности.

Эта специфика создает для археолога, работающего в области антропогенеза, значительные познавательные трудности. Археология является общественной научной дисциплиной, но археолог, будучи обществоведом, при решении указанных вопросов должен выйти за пределы обществоведения, ибо речь в данном случае идет не столько об общественном развитии как таковом, сколько о процессе его возникновения на основе достижений биологической формы развития органического мира. Кроме того, за отдельными археологическими комплексами, которые рассматриваются в археологии прежде всего с точки зрения их локальных и региональных особенностей, археолог должен увидеть и оценить всеобщие, универсальные, необходимые характеристики и скоррелировать их с выводами других конкретных наук, исследующих данную проблему со своей специфической стороны. Иными словами, археолог, занимающийся теорией антропогенеза, должен выйти за пределы обычных в археологии приемов и методов оценки источников, побороть в себе искушение замкнуться в рамках конкретно-исторической оценки фактов, неприемлемых для теоретического исследования.

Анализ археологического знания по проблеме антропогенеза может быть продуктивным при соблюдении нескольких условий. Важнейшее из них — четкое осознание сущности антропогенеза, специфического места, которое занимает знание о нем в системе наук.

Антропогенез — происхождение человека. Следовательно, чтобы ответить на вопрос о сущности антропогенеза, необходимо ответить на вопрос: что такое человек, в чем его сущность? Сущность человека является, таким образом, конструктивным принципом теории антропогенеза. Диалектико-материалистическая методология рассматривает человека в качестве биосоциального существа, подчиняющегося в своем развитии действию как биологических, так и социальных закономерностей, подчеркивая, однако, что последние являются главными, ведущими, определяющими в развитии человека и общества. По своей природе человек — существо биосоциальное, но основная сущность его социальна.

При определении социальной сущности человека возникает вопрос: с каких позиций ее оценивать? Ведь человек в своем историческом движении не остается неизменным; он развивается, совершенствуя и обогащая свою социальную сущность.

Следовательно, сущность человека должна определяться в контексте его всеобщих отличий от биологических существ, которые проявляются на всех этапах исторического развития человека. В определении сущности человека должны фигурировать те характеристики, которые свойственны не только человеку настоящего и прошлого, но и человеку будущего. В марксистско-ленинской философии сущность человека рассматривается как совокупность всех общественных отношений, объединяющих людей в общество. Таким образом, при решении вопросов генезиса человека он рассматривается в его всеобщности, как субъект социальной истории, как существо, качественно отличное от биологических существ. При таком подходе научный поиск не выходит из строгих рамок теоретического исследования, т.е. поиска всеобщих закономерностей, он не вовлекает в себя временные, региональные и локальные особенности, играющие важную роль, когда на основе теоретического знания решаются задачи конкретно-исторического характера.

Человек — носитель качественно новой, по сравнению с биологической, социальной жизнедеятельности. Выделившись из животного царства, сохранив за собой принадлежность к органическому миру, человек в ходе собственного становления вышел за пределы биологического и создал качественно иной, надбиологический мир своего существования. Человек, с одной стороны, характеризует высший этап развития живой материи, а с другой — является существом, сущностные силы которого определяются надбиологическими факторами.

Итак, марксистское положение о том, что природное в человеке есть продукт истории, что оно опосредовано социальным — вот та философско-мировоззренческая основа, которая позволяет преодолеть научные заблуждения и построить надежный концептуальный базис для решения проблем генезиса и исторического развития человека. Марксистская философия отстаивает монистическое понимание человека, рассматривает в единстве его физическую и психическую природу.

Единство истории и природы в развитии человека проистекает из диалектико-материалистического единства законов природы и общества. Монистическое понимание человека есть реализация теоретического положения о том, что высшая социальная форма движения материи включает в себя более низкие — физическую, химическую, а также биологическую, но уже в преобразованном виде. Вот почему биологическое в человеке опосредовано социальным. Этот вывод — величайшее завоевание марксизма, оно впервые радикально устранило психофизиологический и социобиологический дуализм в изучении человека, его настоящего, прошлого и перспектив будущего. «Именно на основе такого понимания в историческом материализме решается проблема антропогенеза и социогенеза в их единстве” (Ананьев, 1977, с. 19).

Монизм человека — отправной пункт любого анализа фактов в вопросах происхождения человека, безотносительно к тому, каких научных дисциплин они касаются. Единство человека и труда в его истории определяет подходы к выяснению самого механизма происхождения человека на основе конкретных научных фактов. Вне всякого сомнения, был прав М.Б.Туровский, когда писал: «…диалектика марксистской теории антропогенеза заключается в том, если труд создал человека, то человек, и только он, создал труд” (Туровский, 1963, с. 57).

В этом — объяснение важнейших принципов трудовой теории антропогенеза — принципа труда и принципа целостности. Ведущая роль труда в антропогенезе заключается в том, что формируясь сам как основа жизнедеятельности нового социального типа, он подчиняет себе сферы физического и психического развития наших далеких предков и на этой основе формирует самого человека, его специфические физические и психические свойства. Благодаря труду возникающие новые, неизвестные в биологическом мире факторы организации живой материи срастаются в неразрывное единство — социальную систему. Труд в процессе антропогенеза выполняет роль системообразующего фактора, он формирует весь социальный комплекс: сознание, язык, социальные связи, общественную психологию и т.д. (Шинкарук, Молчанов, Хорошилов, 1973, с. 29).

В работах по антропогенезу труд часто рассматривается односторонне — как процесс получения необходимых для человека жизненных благ. Но, являясь таковым, он в то же время — процесс социальнообразующий, постоянно воссоздающий не только материальные и духовные блага, но и социальные связи между людьми. Вот почему становление труда нужно оценивать и как процесс становления социальности. Становление общества и становление труда суть разные стороны одного и того же процесса.

В теории марксизма общественное развитие рассматривается как развитие, системное по своему характеру. За историческими закономерностями диалектико-материалистическая методология видит закономерности смены одних общественных систем другими. Антропогенез — это становление социальной системы самого высокого уровня, включающей в себя более частные системы. Системный характер имеют и трудовая деятельность, средства труда, производство, производительные силы общества, сознание, коллективность, поэтому становление человека и общества нельзя рассматривать вне формирования системных взаимосвязей различных уровней и сфер общественного развития.

Антропогенез есть переходный период между животным и человеком, длительный эволюционный процесс, в ходе которого формируется новое социальное качество.

Обоснование переходного характера антропогенеза опирается на философскую категорию становления и находит объяснение в диалектике прерывного и непрерывного. Возникновение социальности означало скачок, т.е. перерыв постепенности в развитии живой материи. Переходное состояние связывает биологическую и социальную формы ее развития и обеспечивает тем самым диалектичность понимания антропогенеза как скачка и как единого эволюционного процесса (Товмасян, 1972, с. 16).
Таким образом, принцип переходности теории антропогенеза вытекает из самой сути диалектико-материалистического понимания развития в природе и обществе.

Новая форма движения материи не может возникнуть внезапно; всякому новому предшествует созревание предпосылок нового в недрах старого качества, возникновение генетически исходных элементов нового, обогащение их содержания и форм, ведущее к окончательному отрицанию старого и полному господству нового. Обоснование переходного периода в теории антропогенеза принадлежит Ф.Энгельсу. ”… Признав происхождение человека из царства животных, — писал он, — необходимо допустить такое переходное состояние” (Маркс, Энгельс, т. 21, с. 29). В соответствии с этим он говорил о переходных существах, названных им формирующимися людьми (там же, т. 20, с. 487, 489, 492).

Принципы труда, целостности и переходности ни в коей мере нельзя рассматривать как одну из многих теоретических позиций для оценки фактов по антропогенезу. Это единое исходное методологическое основание для системной разработки проблемы, оно вытекает из мировоззренческого и научного потенциала марксизма в вопросах человекознания. Системность есть основное условие построения подлинно научного знания, вот почему и методологические принципы решения проблемы антропогенеза представляют собой неразрывное единство теоретических оснований, являющихся составной частью марксистской методологии. Использование этих принципов не может быть половинчатым или непоследовательным. Они взаимосвязаны и взаимообусловлены, и только при условии их всестороннего и последовательного использования в качестве методологических средств рассмотрения фактов всех наук, изучающих проблему антропогенеза, возможен прогресс в изучении всех слагаемых процесса происхождения человека.

Специфика антропогенеза определяет то место, которое наука о происхождении человека занимает в системе научных знаний. Поскольку антропогенез есть переходный период между царством животных и человеческим обществом, в котором органически переплелись закономерности биологические и социальные, трудовая теория антропогенеза относится к научным дисциплинам переходного характера. ”Эта теория обусловливает переход процесса развития от ступени природы на ступень человека как мыслящего и социального существа. Благодаря этой теории была найдена важнейшая объективная основа для того, чтобы органически вместе с тем диалектически связать две основные отрасли научного знаний — естественнонаучное и гуманитарное знание. Тем самым выполнялась задача общего теоретического синтеза всех наук вообще’’ (Кедров, 1985, с. 89). Этой объективной основой, как уже подчеркивалось, является труд, только в нем природное превращается в социальное.

В современной науке сложились два концептуальных подхода к объяснению праистории человечества. Эволюционно-биологический подход ставит своей задачей решение проблемы в границах и средствами естественнонаучной теории. Социально-трудовой подход решает проблему на основе поиска генетических основ социальности, в центре которой лежит труд. Но чтобы получить целостное знание о человеке как о высшем результате закономерного развития живой материи и продукте собственной истории, необходимо объединить оба подхода, и это возможно только при условии выхода за пределы каждого из них и объединения на основе методологических подходов более высокого уровня, о которых писалось выше. При такой постановке проблемы в центре внимания оказываются не биологические предпосылки становления человека и не его социальные последствия, а сам механизм данного процесса (Иванов, 1979, с. 64, 65, 94).

Специфически переходное положение теории антропогенеза в системе наук ставит перед каждым исследователем, и перед каждым археологом в том числе, ряд серьезных методологических требований.

Чтобы осуществить такой широкий подход к рассмотрению источника, необходимо учитывать не только многообразие социального, но и многообразие биологического, не замыкаться в узких для этих целей рамках данной конкретной науки, а стремится к освоению фактов и методов других наук, т.е. к соединению этих двух диалектически противоположных подходов к оценке фактического материала. Иными словами, нужно осваивать междисциплинарный уровень исследования проблемы. Интегрирующую роль при этом призвана сыграть философия. Без освоения и практического применения философских аспектов проблемы раскрыть механизм антропогенеза не представляется возможным. Игнорирование философской сути проблемы происхождения человека ведет к подмене теоретических реконструкций междисциплинарного уровня конкретно-научными реконструкциями либо биологического, либо обществоведческого характера, которые сами по себе не в состоянии ответить на основной вопрос: как осуществилось возникновение социального на основе высших достижений биологического.

Таковы в самом общем виде методологические подходы к изучению проблемы происхождения человека, из которых вытекают задачи, стоящие перед конкретными науками, занимающимися этой проблемой.

В настоящем разделе мы не используем термин антропосоциогенез, и вот почему. Марксистская методология отстаивает деятельную сущность человека. Она, как подчеркивал К.Маркс, ”… есть совокупность всех общественных отношений” (Маркс, Энгельс, т. 3, с. 3). Человек не существует вне его социальных характеристик.

Монистическое понимание человека, единство в нем биологического и социального требуют единого термина для обозначения его исторического возникновения. Термин антропогенез выполняет именно такую смысловую нагрузку. Антропогенез включает в себя социогенез в качестве необходимого и важного момента. Социогенез, таким образом, есть одна из сторон антропогенеза.

При таком подходе использование термина антропосоциогенез оказывается излишним. Что же касается процесса формирования телесных свойств человека как одного из моментов целостного процесса становления человека, то для него целесообразно использовать термин морфогенез человека.

Warning: Undefined array key «show_age» in /var/www/u2165507/data/www/arheologija.ru/wp-content/plugins/this-day-in-history/tdih-widget.php on line 22

В этот день:

Дни смерти 1993 Умер Борис Николаевич Мозолевский — украинский археолог и литератор, кандидат исторических наук, широко известный как исследователь скифских погребальных памятников и автор находки золотой пекторали из кургана Толстая могила.

Рубрики

• Археология Ближнего Востока
• Археология Дальнего Востока
• Археология Европы
• Археология Кавказа
• Археология Северного Причерноморья
• Археология Сибири
• Археология Средней Азии
• Археология Урала
• Древнерусская археология
• Методика
• Новости
• Памятники
• Первобытное искусство
• Смежные науки
• Теоретическая археология

Источник: arheologija.ru

АНТРОПОГЕНЕЗ

Антропогенез (греческий anthröpos человек + genesis зарождение, происхождение) — процесс эволюционноисторического формирования человека. Антропогенез составляет предмет специального раздела антропологии (см.).

Рис. 1. Человекообразные обезьяны (антропоиды): 1 — шимпанзе; 2 — горилла: 3 — орангутан; 4 — гиббон.

Рис. 2. Схема родословного дерева приматов: 1 — полуобезьяны (лемуры); 2 — собакообразные (мартышкообразные) обезьяны; 3 — малые антропоиды (гиббоны); 4 — современный человек и его расы; 5 — крупные антропоиды (шимпанзе, горилла, орангутан); 6 — широконосые (американские) обезьяны; 7 — долгопяты (тарзиевые).

Элементы материалистического воззрения на природу имели место в произведениях античных философов — Демокрита, Эпикура, Лукреция и др., но лишь после эпохи реакционного средневековья материалистическое мировоззрение проникло во все области науки, включая медицину и биологию. Отражением этого мировоззрения в биологии явились попытки создания теории эволюции органического мира.

Но подлинно материалистическая трактовка эволюционного процесса получила свое дальнейшее развитие лишь в трудах Ч. Дарвина: «Происхождение видов путем естественного отбора» (1859), «Изменения домашних животных и культурных растений» (1868) и др. В 1871 году он опубликовал большой труд по теории эволюции «Происхождение человека и половой отбор», где привел многочисленные доказательства происхождения человека от животных предков и того, что ближайшими его родичами являются человекообразные обезьяны.

По анатомо-физиологическим особенностям человек, несомненно, высший примат, близкий к человекообразным обезьянам (рис. 1). Родство человека с высшими обезьянами подтверждается сходным строением скелета, мускулатуры, головного мозга, биохимическими особенностями крови (см. Обезьяны, Человек), данными эмбрионального развития (см. Биогенетический закон).

Онтогенез человека наглядно свидетельствует о наличии у его предков хвоста и хватательных стоп, что связано с лазаньем по деревьям. Важным свидетельством происхождения человека от животных являются рудиментарные органы (см.) и атавизмы (см.).

Многочисленные костные остатки (зубы, челюсти, черепа, кости скелета) ископаемых полуобезьян и их потомков — обезьян (включая человекообразных — ближайших предков человека) свидетельствуют о постепенном в процессе эволюции приматов накоплении признаков, свойственных и современному человеку (рис. 2). Одна из переходных форм низших приматов к примитивным представителям высших обезьян — амфипитек могаунгский (Amphipithecus mogaungensis), обнаруженный в верхнемиоценовых отложениях в Бирме. Остатки древнейших представителей человекообразных обезьян (парапитеков, проплиопитеков и др.) найдены в олигоценовых слоях в Египте близ Файюма.

В советской антропологии принято делить процесс антропогенеза на три стадии: I — антропоидные предки человека типа австралопитеков, II — древнейшие (архантропы) и древние люди (палеоантропы) и III — неоантропы (ископаемый и современный Homo sapiens). Становление человека на стадии архантропов и палеоантропов было связано с биологической эволюцией этих людей; с появлением неоантропов утверждается эра господства законов социальных (Я. Я. Рогинский, 1967) без дальнейших существенных морфологических преобразований видовых особенностей человека.

Рис. 3. Череп трансваальского австралопитека.

У истоков семейства гоминид (Hominidae) находится группа ископаемых человекообразных обезьян — крупных антропоидов: они относятся к сем. понгид (Pongidae). Это — дриопитеки Азии и Африки и рамапитеки Азии, жившие в миоценовую эпоху (25—10 млн. лет назад).

Сокращение площадей лесов и их поредение в связи с возрастающей засушливостью климата привели к развитию у антропоидов нового способа передвижения — на двух ногах. Некоторые виды этих обезьян в Африке и Азии приспособились добывать мясную пищу при помощи палок или камней.

Природные предметы, используемые как орудия, защищали их от хищников, борьба за собственное существование вызвала необходимость жить в сообществе. В процессе эволюции у отдельных видов антропоидов прогрессировала высшая нервная деятельность. «Моделью» плиоценовых и более поздних антропоидных предков человека служат в большинстве случаев некоторые более развитые представители австралопитеков Африки (рис.

3). Среди них наиболее известен так называемый Homo habilis — человек умелый. Его скелетные остатки древностью около 2 млн. лет были найдены в ущелье Олдувай в Восточной Африке. Целенаправленное изготовление орудий закрепленной формы (что указывает на появление абстрактных образных представлений об орудии) связано с развитием на Земле качественно особого живого существа — человека, хотя и с еще ярко выраженным обезьяньим обликом. Этот новый этап в антропогенезе характеризуется началом истинно трудовой деятельности человека.

Появление и эволюция человека достаточно четко отграничены от чисто биологического хода развития других видов животных. Ч. Дарвин главную роль в антропогенезе отводил биологическим факторам — естественному отбору, изменчивости, наследственности.

С позиций диалектико-материалистической теории антропогенез появление и развитие человека характеризуется как качественно особый сдвиг в ходе развития животного мира, как решающий поворот в процессе биологической эволюции, приводящий к возникновению нового качества. Главная движущая сила процесса антропогенеза — общественное изготовление и использование орудий труда, производство. В первобытных стадах древнейших людей возникали и усиливались качественно новые, социальные закономерности. Такая теория антропогенеза, предложенная Ф. Энгельсом, позволяет понять сложную сущность всей истории эволюции людей, необычайно высоко поднявшихся над всем миром живых существ.

Рис. 4. Черепа древнейших людей (питекантропов): 1 — питекантроп I; 2 — питекантроп IV; 3 и 4 — питекантроп VIII, вид сбоку (3), вид спереди (4).

Рис. 5. Нижние челюсти древнейших людей: 1 — атлантропа; 2 — гейдельбергского (мауэрского) человека.

Древнейшее человечество произошло от одного вида ископаемых человекообразных обезьян, обитавшего на значительной территории Южной Азии и в Северо-Восточной Африке (теория моногенизма). Многие антропологи склонны считать прародиной человека Африку, поскольку в ней живут ближайшие сородичи людей — шимпанзе и горилла. Существует гипотеза и о происхождении предков человека от нескольких видов обезьян (теория полигенизма): будто бы предки белой расы произошли от шимпанзе, желтой — от орангутана, черной — от гориллы. Однако близость рас и их свободная метисация подтверждают правильность теории моногенизма, то есть происхождения человека лишь от одного вида предков.

Люди, или гоминиды в узком смысле, появились на Земле в середине эпохи плейстоцена (антропогена) около 1 млн. лет назад. Гоминиды в широком смысле могли отделиться от общего с понгидами надсемейства гоминоидов (Hominoidea) примерно около 15 млн. лет назад, в середине миоцена; они включали предков человека и близко родственные им формы ископаемых антропоидов.

Наиболее достоверные костные остатки древнейших обезьянолюдей (архантропов) обнаружены в отложениях древностью 700—500 тыс. лет в Азии, Европе и Африке. Серия черепов питекантропов найдена на о. Ява (рис. 4). По строению черепа питекантропов сходны с черепами китайских обезьянолюдей, или синантропов, живших около 400 тыс. лет назад.

Вместимость их черепной коробки (915—1125 см 3 ) больше, чем у питекантропов (775—900 см 3 ). Рост питекантропов около 165—170 см, синантропов 152—163 см. К древнейшим людям, жившим на территории Европы, относится гейдельбергский человек. Он известен лишь по нижней челюсти (рис. 5, 2).

В гроте Араго, в 19 км от г. Перпиньян (Франция), был найден череп очень примитивного человека, жившего около 200 тыс. лет назад. В Африке были найдены остатки архантропов. В Алжире, в 17 км от г. Маскара, были обнаружены три нижние челюсти так наз. атлантропов (рис. 5, 1). Таким образом, архантропы были широко расселены по Африке, Европе и Азии и им была свойственна значительная морфологическая изменчивость.

Рис. 6. Черепа древних людей (неандертальцев): 1 — череп, найденный близ Схула (гора Кармел): 2 — череп, найденный в Ла-Шапелль-о-Сен (Франция).

Следующий этап эволюции людей представлен палеоантропами — древними людьми, или неандертальцами (рис. 6). Их черепа впервые были найдены: в 1848 году на Гибралтаре (Испания) и в 1856 году в Неандертале (ФРГ). Остатки подобных первобытных людей (черепа, челюсти, зубы и кости) были обнаружены также в Европе, Азии, Африке и на территории СССР в отложениях древностью 200—35 тыс. лет.

Для них характерны: покатый лоб, сплошной костный надглазничный валик, крупная лицевая часть, отсутствие подбородочного выступа на нижней челюсти. Однако встречается немало черепов древних людей и со смягченным рельефом, со слабо намеченным подбородочным выступом.

Материальная культура неандертальцев представлена каменными орудиями—остроконечниками, скреблами, рубильцами. Орудия же предшествовавших эпох нижнего (раннего) палеолита, а именно шелльской и ашелльской (ручные рубила и др.), более примитивны. Таким образом, биологическая эволюция человеческого организма взаимно и тесно связана с развитием материальной культуры.

Рис. 7. Черепа ископаемых людей современного типа (неоантропов): 1 — череп из Грота детей близ Ментоны (Италия); 2 — череп, найденный в с. Костенки (близ Воронежа).

В результате длительного процесса формирования человеческого тела возникли люди современного типа (рис. 7) — кроманьонцы и другие ископаемые представители вида Homo sapiens. По выражению Ф. Энгельса, «формировавшиеся люди» превратились в «готовых людей». Современных людей часто называют неоантропами.

Изучение происхождения неоантропов от палеоантропов имеет большое научное значение в свете решения проблемы прародины расовых стволов современного человека. Большинство антропологов все больше склоняется к тому, что предкаминеоантропов были не «классические» западноевропейские неандертальцы, вроде найденных в Ла-Шапелль-о-Сен (Франция) или в Монте Чирчео (Италия), а более древние формы, обитавшие на территории Средней и Передней Азии и Северо-Восточной Африки.

Появление неоантропов связано с последней (вюрмской) ледниковой эпохой. Они были творцами более высоких, чем шелльская или ашельская, материальных культур — солютрейской, ориньякской, селетской и мадленской эпох позднего, или верхнего, палеолита. Абсолютная древность людей современного вида исчисляется в 35—40 тыс. лет.

Территория, занимаемая людьми современного вида, была шире первоначальной прародины человечества и, вероятно, охватывала Южную и Переднюю Азию, восточное Средиземноморье, Восточную Африку, области Западной и Восточной Европы. В антропологии более распространена концепция развития вида Homo sapiens и его рас в одной широкой области (ойкумены, от греческого oikumene — обитаемая земля) — гипотеза широкого моноцентризма.

Формирование главных рас современного человечества, возможно, происходило после возникновения основного типа строения современного человека (В. В. Бунак, 1956). Сторонники полицентризма [Вейденрейх (F. Weidenreich), 1943, и др.] полагают, что было четыре области (центра), где якобы и сформировались австралоидная, монголоидная, европеоидная и негроидная большие расы.

Анатомо-физиологическое коренное родство всех расовых групп современного человечества и их психическая равноценность (см. Расы) являются существенным подтверждением правильности теории моноцентризма.

Движущими силами антропогенеза на ранних этапах были факторы природные. Позже стали доминировать социальные закономерности. Так, естественный отбор, оказывавший более заметное влияние на фазы эволюции древнейших и древних людей, постепенно, по мере возрастания роли труда, ослабевал, но изменчивость и наследственность продолжали воздействовать, хотя и в несколько иных формах комбинирования анатомо-физиологических признаков под более мощным влиянием социальных факторов.

В процессе общественного труда развивалось мышление, человек овладевал речью, формировалась его материальная и духовная культура. И, хотя он «носит в своем физическом строении неизгладимую печать своего низшего происхождения» (Ч. Дарвин), отождествлять его с животным, равно как и приписывать последним сложное абстрактное, понятийное мышление, разум, вторую сигнальную систему, недопустимо. Несмотря на видимость «разделения труда» в сообществах животных, на их сложные постройки, труд человека качественно отличается от деятельности животных: только человек сумел создать искусственные орудия, развить абстрактное мышление и целенаправленно применять его в сфере материального производства.

Проблема антропогенеза — «вопрос из вопросов человечества» [Гекели (Т. Н. Huxley), 1863]. Выработка правильного взгляда на происхождение и сущность человеческого организма имеет очень большое теоретическое и практическое значение.

Библиография: Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, 2-е изд., т. 20, с. 343, М., 1961, т. 23, М., 1960; Ленин В.И. Полное собрание сочинений, 5-е изд., т. 33, с. 100, М., 1962; Бунак В. В. Череп человека и стадии его формирования у ископаемых людей и современных рас, Труды Ин-та этнографии АН СССР, т. 49, М., 1959; Гремяцкий М. А. Отряд Primates, Приматы, в кн.: Основы палеонтологии, под ред.

Ю. А. Орлова, т. 13, с. 90, М.,1962, библиогр.; Данилова Е. И. Эволюция руки в связи с вопросами антропогенеза, Киев, 1965, библиогр.; Дарвин Ч. Сочинения, пер. с англ., т. 5, М., 1953; Иванова И. К. Геологический возраст ископаемого человека. М., 1965, библиогр.; Кочеткова В.И.

Палеоневрология, М., 1973, библиогр.; Ладыгина-Котс H. Н Конструктивная и орудийная деятельность высших обезьян (шимпанзе), М., 1959, библиогр.; Нестурх М.Ф. Приматология и антропогенез (обезьяны, полуобезьяны и происхождение человека), М., 1960; он же, Человеческие расы, М., 1965; он же, Происхождение человека, М., 1970, библиогр. ; Рогинский Я. Я. Проблемы антропогенеза, М., 1969, библиогр.; Семенов Ю. И. Как возникло человечество.

М., 1966, библиогр.; У истоков человечества (основные проблемы антропогенеза), под ред. В. П. Якимова, М., 1964, библиогр.; Урысон М. И. Истоки семейства гоминид и филогенетическая дифференциация высших приматов, в кн.: Человек (эволюция и внутривидовая дифференциация), под ред.

В. П. Якимова, с. 9, М., 1972; Шевченко Ю. Г. Эволюция коры мозга приматов и человека, М., 1971, библиогр.; Якимов В. П. Австра-лопитековые (Australopithecinae), в кн.: Ископаемые гоминиды и происхождение человека, под ред. В. В. Бунака, с. 43, М., 1966, библиогр.; The Amud man and his cave site, ed. by H. Suzuki a. F. Takai, Tokyo, 1970; Buettner-Janusch J. Origins of man, physical anthropology, N. Y., 1966, bibliogr.; DobzhanskyT.

Mankind evolving, the evolution of the human species, New Haven — L., 1966, bibliogr.; Evolution und Hominisation, hrsg. v. G. Kurth, Stuttgart, 1968, Bibliogr.; Quigleу C. Assumption and inference on human origins, Cur. Anthropol., v. 12, p. 519, 1971, bibliogr.; SartonoS. Observations on a new skull of Pithecanthropus Erectus (Pithecanthropus VIII) from Sangiran, Central Java, Proc. kon. ned. Acad. Wet. Ser.

B, v. 74, p. 185, 1971, bibliogr.

См. также библиогр, к ст. Антропология.

Источник: xn--90aw5c.xn--c1avg

§ 26. Антропосоциогенез

Целесообразность труда — главный признак человека разумного. Основные положения трудовой теории антропогенеза следующие:

1.Трудовая теория антропогенеза позволяет проследить процесс становления такого взаимодействия человека и природы, когда первый выступает как причина самого себя.

Труд только тогда выступает в человеческой форме, когда он носит целеполагающий и социальный характер. Период становления такого труда — это и период формирования физического типа человека, период становления человеческого общества, т.е. период антропогенеза и социогене- за. Труд можно рассматривать как человеческий только при наличии всех его компонентов и признаков, включая целе- полагание и социальность.

2. Сущностью антропогенеза является борьба биологических и социальных закономерностей. Биологические закономерности в процессе антропогенеза по мере вызревания социальных «постепенно утрачивают значение направляющего фактора эволюции».21 Окончание процесса связывается автором с наступлением того исторического состояния, когда они теряют первостепенное значение, а «сформировавшиеся к данному времени социальные закономерности приобретают значение ведущего фактора развития».22

Необходимым условием реализации ведущей роли социальных закономерностей является наличие «социального наследования», социальных программ, обеспечивающих «преемственность общественно-трудового опыта человечества».23 Вопрос о социальном наследовании решался на основе возникших форм деятельности непроизводственного типа — обучения, воспитания, обрядовой практики.

Среди обрядов существовали такие, которые можно рассматривать как воспроизводящие всю систему признаков, выработанных первобытной общиной как единым социальным образованием.

Обряды отличались повторяемостью, устойчивостью, выступали механизмом связи времен, поколений, включая мифологическую связь тотемического типа (связь с животным-первопредком).

Таким образом, можно сказать, что основным интегрирующим фактором антропогенеза выступает социальность. Это предполагает рассмотрение антропогенеза и социогене- за в единстве, ибо первый не может быть осуществлен без второго.

3. Методологически значимым в оценке исторического времени антропогенеза является теория двух скачков и лежащий в ее основе принцип переходности, согласно которому признается наличие периода формирующихся людей, с характерным признаком действия как биологических, так и социальных закономерностей (Ю. И. Семенов, Я. Я. Ро- гинский, П. И. Борисковский и др.). Согласно данной концепции, в социогенезе можно выделить два скачка. Содержанием первого является переход от обезьяньей орды к эпохе формирующихся людей, которой свойственны в зачаточном виде социальные закономерности. Содержание второго заключается в переходе к эпохе, характеризующейся победой социальных закономерностей, приобретением ими ведущей роли в процессе развития.

Антропогенетическим фактом первого скачка выступает появление архантропа (обезьяноподобного человека). Основным его признаком является способность в процессе трудовой деятельности изготовлять орудия. Антропогене- тический факт второго скачка — не что иное, как переход формирующегося человека в человека современного типа, Homo sapiens, обладающего разумностью и способностью к целеполагающей деятельности в коллективных формах.

Определенную трудность цредставляет «привязка» данных теоретических положений к анализу действительного исторического процесса, к интерпретации конкретных археологических памятников. Особенно дискуссионными являются вопросы, касающиеся темпов становления человека как субъекта труда, соотношения производства орудий и складывающихся общественных отношений. Большинство авторов считает основным компонентом подлинно человеческого труда изготовление орудий для орудий (Ю.

К. Плетников, И. Т. Фролов, С. В. Смирнов).

По совокупности признаков труд в его человеческой форме, а стало быть, и человек с его отличительными качествами появляются в эпоху позднего палеолита, именно в это время у неоантропа впервые возникают сознательные формы поведения. Важнейший факт, подтверждающий эту историческую датировку, — покорение огня как силы приро- ды. Здесь имеется в виду искусственное добывание огня трением, которое также относится к данной эпохе.

К этому же выводу приводит анализ становления речи. Исследователи связывают начало собственно человеческой речи с образованием симптоматических понятий, свидетельствующих о наличии абстрактного мышления, сложившихся механизмов сознательного отражения действительности. Если у приматов при наличии интенсивности коммуникативной функции речи наблюдается почти полное отсутствие семантической ее функции, то у формирующегося человека последняя не только не отсутствует, но проявляется в оформленных языковых знаках в качестве фиксированного, константного смысла и относительно быстро развивается. На основе анализа орудийно-технической оснащенности трудовой деятельности можно сделать предположительный вывод о том, что только с эпохи «мустье» имеет смысл говорить о формировании цели трудового процесса и появлении зачаточных, нерасчлененных понятий.

Искусство эпохи каменного века как важнейший признак становления разумности человека. Важнейшим источником, дающим возможность исторически датировать возникновение Homo sapiens, является палеолитическое искусство. Открытия в данной области относятся археологами к нижней границе позднего палеолита. Зарождающееся искусство не носило собственно эстетического характера, скорее всего его основной функцией была языковая. Это специфически новый, рукотворный способ общения, связанный с хранением и передачей смыслов социальной программы становящихся людей.

Существуют три традиционные гипотезы первичной формы искусства. Согласно одной из них, его исходным пунктом считаются оттиски кисти рук, которые были обнаружены на стенах испано-французских пещер.

Согласно другой гипотезе, первичной формой искусства следует считать «макароны» — запутанные, спиралеобразные линии, проведенные сначала несколькими пальцами по глине, затем зубчатым инструментом. Третья гипотеза базируется на сопоставимости объемов в природе и использовании человеком в изобразительной деятельности сравнимых, естественных форм.

Все три гипотезы в определенной мере уязвимы. Они не связаны со смысловой стороной древнего искусства, стремлением воспроизвести собирательный образ зверя, характерный для всей эпохи палеолита. Если исходить из этих первичных форм, то они не приводят логически к сюжетно- анималистическим решениям.

Но, как свидетельствует дальнейшее развитие искусства, все отмеченные первичные формы оказались достаточно устойчивыми, повторяемыми. Вписываясь в более сложные сюжеты, они получают возможность косвенной интерпретации их первоначального смысла. Так, в меандрах («макаронах») стали появляться сюжеты женщины, где левая рука, обведенная краской, соотносится с контурными изображениями животных.

Абсолютная датировка материальных свидетельств истоков эстетической деятельности — дело весьма сложное. Тем более что возникают новые открытия, уводящие истоки искусства еще далее в глубь истории. Установленным фактом согласно археологическим данным следует считать его первоначальный неизобразительный характер. Однако символ уже появился.

У формирующегося человека символ выражает зарождающееся «отношение», смысл которого пытались раскрыть многие ученые — французские (Го- бер, Леруа-Гуран) и русские (Ефименко, Окладников, За- мятнин). На основе огромного археологического и исторического материала они пытались интерпретировать изображения левых рук, обведенных красной охрой.

Гобер дает толкование красного цвета как сакрализован- ного. Леруа-Гуран отмечает, что в красный цвет окрашиваются преимущественно женские знаки. Ефименко считает, что знак левой руки, так же как и красный цвет, связан с женским началом, с почитанием женщины как прародительницы, причем воспроизводство рода трактовалось как священнодействие.

Замятнин связывал изображение женских знаков с магическим значением женщины, что обусловливало успех на охоте. Окладников утверждал, что древние художники считали женщину владычицей стихий. В австралийских наскальных рисунках древнейшего происхождения также есть маленькие изображения левой руки и предположительно соотносятся исследователями с пиктог- рафическим знаком «старой красной (горячей) женщины» — жрицы.

Возникновение первых социальных норм. Рассмотрение зачатков искусства (еще «безобразного») свидетельствует о том, что в столь давний период наблюдается разнообразие видов деятельности. В основе этого разнообразия лежало более раннее, глубокое и определяющее дальнейшую эволюцию первобытных сообществ разделение производства людьми условий своего существования и производства самих себя.

Известный историк и философ Ю. И. Семенов обстоятельно описал процесс возникновения и развития так называемых «производственных табу», запрещающих брачные отношения во время, а подчас задолго до начала охоты. Автор считает источником этих запретов превращение охоты в настоящее производство. Его первым этапом является подготовка: выработка плана, разведка местности, выслеживание животных, создание и обновление вооружения.

На данном этапе стала необходимой социальная организация процесса. Ее становление было возможным только в условиях преодоления зоологического индивидуализма, порождающего конфликты среди формирующихся людей, которые мешают успешному взаимодействию с природой. Зоологический индивидуализм играл разрушительную ррль в пер- вобытном коллективе, обуздание его было почти равным выживанию. В ответ на необходимость развития производства и появилось у древнего общества мощное орудие социального регулирования — табу.

Важнейшее следствие действия данного табу состоит в разведении во времени производства материальных благ и производства себе подобных. Норма не только разделила два вида производства, но и соединила их на новой основе. Она выражала отношение первобытной общины к производству материальных благ как сфере первостепенной важности, обозначила также начало нового типа обобществления индивидов — социального.

Другим важным следствием внедрения производственных табу является рождение нового типа преемственности — социальной. Создалась необходимость воспроизводства «социальной программы» психики древнейшего человека. «Общество» вынуждено было обратиться к выработке социальных механизмов, обеспечивающих сохранение и передачу от поколения к поколению социального опыта. Производство человеком себе подобных образует относительно самостоятельную линию социального развития, осуществляющуюся в специфических формах деятельности: в «образовании» и воспитании, подготовке будущих производителей материального богатства и «граждан» общества. Как говорилось выше, уже первые нормы свидетельствуют о наличии опосредствованного отношения этих сторон практики древнего человека, ведущей из которых выступает производство материальных благ. Именно такое соотношение отвечает дальнейшему прогрессивному развитию становящегося человека и человечества.

Наличие социальных регуляторов (табу, нормы) прекрасно выражено в факте существования звериного и антропоморфного циклов искусства. Животное и женщина, основные образы палеолитического искусства, — это идейные организующие центры двух видов производства, двух сфер социальной жизни.

Статуэтки и плитки с фигурами женщин и животных говорят о значимости этих объектов для первобытного родового коллектива. Наличие и превалирование двух типов образов, их «отдельность» указывают на факт осознания относительной самостоятельности двух видов практики. Вместе с тем ученые отмечают, что основная масса изображений связана с животными. Это, по всей видимости, говорит о том, что производство условий существования оценивалось первобытным коллективом как ведущая сфера его жизнедеятельности.

Источник: scicenter.online